«Быть всеми, пройти все пути лучшей жизни, всё пережить, всё понять, полюбить и стать навеки поэтом…», — так ещё в юности поклялся Василий Каменский. Так он и жил — поэт, автор приключенческих и фантастических книг, шумных пьес, знаменитый авиатор и изобретатель, охотник и рыбак, легендарный сын Урала и Камы, воспевший их с талантом и блеском своего беспредельного темперамента.
Василий Каменский прожил большую и яркую жизнь. Она вобрала в себя целую эпоху, не раз бросала его в эпицентр социальных потрясений, и на всех этапах его жизненного пути всегда рядом была Пермь. Об этом он так скажет в одном из своих ранних стихотворений:
Трамвай — асфальт — канализация
И пристань всяких инородств —
Вот где цветёт цивилизация
Во все пятнадцать пароходств.
А я шестнадцатый — футуристический
Стал перед чудом на порог
Весь песниянно-героический
В Перми непризнанный пророк.
Сверходарённый горделиво
Останусь я футур-эстетом
И буду признан справедливо
Пермским университетом.
Сегодня сбываются пророческие слова поэта. За свою богатую событиями жизнь он взял не одну неприступную вершину, но путь к ним был тернист.
Василий Каменский жил и творил в Пермском крае. Урал, его история и природа, люди Прикамья были главным источником его вдохновения.
Он родился в посёлке Боровское, в самом центре горнозаводского Урала. В раннем детстве, оставшись без родителей, он с четырёх лет воспитывался в семье родной тётки Александры Гавриловны Трущовой. Жили Трущовы в Перми, в большом деревянном доме с крыльцом, выходившим на Каму. Здесь и прошли детские и юношеские годы будущего поэта. Кама была его колыбелью. Будущий поэт видел будни тружеников Камы, тяжёлый и романтичный труд речников.
Родным местам посвятил он такие произведения, как «Поэма о Каме», «Урал», «Медвежий ров», «КамГЭС». О жизни в Перми он расскажет в своих автобиографических книгах «Его — Моя биография Великого Футуриста», «Путь энтузиаста». А стихотворение «Сарынь на кичку!» станет визитной карточкой поэта во время его многочисленных выступлений и встреч с друзьями и читателями.
В поэмах и стихах Каменский не раз признавался в любви к реке легенд – Каме: «Кама единственное – как солнце – счастье, ласково, матерински обвеявшее мое сиротское детство теплыми чудесами. Кама – вот кто была моей желанной подругой, ни разу меня не обидевшей. Кама — вот кто была моей крыловейной сказкой, впервые рассказавшей моему сердцу изумительную правду: будто во мне живет нечто иное—второе существо, которое будет называться после Поэтом».
«Каменский — яркая фигура русского, а то и мирового масштаба, занимавшая своё место рядом с Маяковским, Хлебниковым во времена раннего футуризма, а кое в чём Каменский сам выразительнейшая страница истории русской культуры, русской поэзии». В. Шаламов
Свой творческий путь Каменский начинал весьма прозаично: первой его публикацией была статья «В народной столовой», напечатанная в Перми в газете «Пермский край». Подписался он псевдонимом: «Посетитель -ский». Позже Каменский уехал из Перми в Нижний Тагил и устроился таксировщиком на железнодорожной станции, публиковал свои статьи в екатеринбургских газетах «Уральская жизнь» и «Урал». А осенью 1905 года, когда уральские рабочие открыто поддержали революционные выступления в Петербурге, Василий Каменский оказался на самом гребне тагильских событий.
Юного таксировщика избирают председателем исполнительного забастовочного комитета. Нижний Тагил бурлил, и эти тревожные дни оставили неизгладимый след в жизни поэта: «Шутя иль серьёзно мне масса орала: — Ты, Вася, наш президент Урала». Расплатой был его арест и одиночная камера в Николаевской тюрьме Верхотурского уезда…
Но есть в его биографии ещё одна особенная страница. Каменский был одним из первых авиаторов в России. Летом 1911 года он совершил первые полёты над Пермью.
Один из полётов был назначен на ипподроме в Солдатской слободе (ныне территория Свердловского района). Надо представить себе, какой была в те годы столица Пермской губернии. На улицах — гужевой транспорт. Велосипедисты. Два автомобиля, приобретённые именитыми горожанами, были скорее экзотикой. Специальные правила езды на автомобилях разрешали скорость не более 12 км в час и обязательно с сигнальным аппаратом «Сирена». Владельцам автомобилей вменялось в обязанность иметь на машинах по два ярких карбидных фонаря и номер.
И вот сюда летом 1911 года приезжает со своим «Блерио» Василий Каменский и сразу приступает к тренировкам на местном ипподроме. Поглазеть на это чудо и героя воздухоплавания собиралось много пермяков. Некоторые подходили к аэроплану, трогали его. Вдыхали незнакомые запахи… Надо ли говорить, что пермяки впервые в жизни видели диковинный летательный аппарат, который сам Каменский обозначил метким словом — самолёт. Оно быстро вошло в обиход и стало нарицательным.
Знаменитый пермский фотограф Александр Якунин готовился запечатлеть это замечательное событие. Но случилось непредвиденное. Аэроплан промчался по полю ипподрома, стал подниматься, но зацепился за забор и рухнул на землю. Так уж на Руси заведено: первый блин всегда комом. Слава Богу, авиатор отделался ушибами, да и «Блерио» удалось быстро починить. И всё же в тот памятный год, более ста лет назад, пермяки увидели в небе над Камой аэроплан Василия Каменского.
В те времена река была много оживлённее, чем теперь. В черте Перми между правым и левым берегом было регулярное водное сообщение. Действовала паромная переправа. Между Нижней Курьей и Пермью курсировал пароход «Дачный». Пассажирскую линию в Мотовилиху обслуживали пароходы «Царевна» и «Лебедь». Поднявшись с песчаной косы, Василий Каменский пролетал вдоль плывущих пароходов и барж. Пассажиры бросались в каюты: а ну как эта летающая этажерка рухнет на палубу… Это веселило Каменского. Однако он выделывал в воздухе вензеля не ради забавы: скоро в Петербурге ему предстояло держать экзамен на звание авиатора.
Каменский знал цену этим рекордам и понимал, что каждый новый полёт для него мог стать последним. Но он не боялся рисковать, хотя не однажды видел сам, как падали и разбивались аэропланы, гибли авиаторы. Никакие препятствия не могли задержать его на земле, когда он легко, без лесенки, буквально вскакивал на свой «Блерио» и мчался по взлётному полю, а поднявшись в воздух, орал от восторга и распевал свои стихи-песни.
В том же году Международная воздухоплавательная федерация удостоверила, что «…г. Каменский Василий Васильевич получил звание пилота-авиатора 9 ноября 1911 года», и выдала билет.
В 1912 году в польском городе Ченстохове самолёт «Блерио», на котором Каменский совершал демонстрационный полёт, опрокинулся от порыва ветра и упал в Келецкое болото. Газеты вышли с некрологами: погиб знаменитый лётчик и поэт. Каменский читал их, лёжа на больничной койке. А позже, погрузив в вагон уцелевший мотор, вернулся в Пермь.
В 1913 году Каменский построил в Перми на судостроительном заводе братьев Каменских ранее изобретённый им водяной автомобиль-аэроход с воздушной тягой. По задумкам изобретателя, аэроход должен был плавать, ездить на земле и летать по воздуху. Об успешном испытании аэрохода на Каме писали многие газеты России. Жаль, что интересное изобретение Каменского не было тогда запатентовано.
Вместе с Каменским проект осуществляли пермяки — мастер судостроительного завода И. Д. Иртегов, чертёжник А. Потапов и другие специалисты. Здесь Каменский впервые познакомился с ещё одним замечательным пермяком, будущим писателем Александром Николаевичем Спешиловым. Их дружба продолжалась не одно десятилетие. Это тоже штрих к биографии города на Каме.
«Каменский — яркая фигура русского, а то и мирового масштаба, занимавшая своё место рядом с Маяковским, Хлебниковым во времена раннего футуризма, а кое в чём Каменский сам выразительнейшая страница истории русской культуры, русской поэзии». В. Шаламов
Но в авиаторе Каменском всегда жил поэт. И не случайно именно в 1913 году в Москве состоялась знаменательная встреча Каменского с его новыми друзьями — художником и поэтом Давидом Бурлюком и совсем юным Владимиром Маяковским. После их бурных выступлений в Москве, после поездки поэтов-футуристов по многим городам России их имена стали широко известны не только в литературных кругах. Студенческая, рабочая молодёжь буквально осаждала залы музеев, кафе и театров, где выступали будетляне, как метко окрестил своих товарищей по новому искусству, настоящих бунтарей Велемир Хлебников.
В годы войны поэт продолжал творить произведения, вдохновляющие земляков, которые героически трудились для победы над врагом. Он стал певцом этой победы, проявляя личное мужество в борьбе с тяжёлым недугом — гангреной обеих ног, которые пришлось ампутировать. Это случилось в год его шестидесятилетия.
«В конце второй операции, — писал поэт своему другу, — когда от отчаянной боли казалось, что я умираю (операция была без усыпления), хирург закричал: «Василий Васильевич, докажите, что вы обладаете железной волей, и прочитайте нам немедленно стихи!». В первый момент я пришёл в ужас от такого предложения, так как еле дышал. Но вдруг, чувствуя, что схожу с ума, начал читать стихи «Лань» и прочитал до конца. А потом уж ничего не помню…».
Но уже через несколько месяцев в первом номере «Звезды» за 1945 год мы читаем его стихотворное послание землякам:
Мы своей волей могучи,
Скоро мы победим,
Скоро мы победим,
В прах развеем
Кровавые тучи…
В этот период поэт- орденоносец, продолжает работу над драматической поэмой «Ермак», мечтая о её постановке на сцене московского театра.
С начала тридцатых годов прошлого века Василий Каменский, жил и работал в селе Троица на берегу Сылвы. Знаменитый впоследствии «Дом Каменского» с садом и огородом Каменский получил взамен переданного в местный колхоз хутора Каменка, который он выстроил своими руками в сорока верстах от Перми.
Современников поражала широта интересов знаменитого «песнебойца». В юности он окончил в Петербурге Высшие агрономические курсы и очень любил выращивать цветы, фрукты, ягоды. Во дворе дома была выстроена оранжерея, где и зимой цвела сирень. Сам воздух Троицы, её чарующие пейзажи, раздольная река Сылва и вдохновляли, и врачевали поэта, на долю которого выпали тяжёлые физические страдания. «Здесь и беда физического несчастья, — писал поэт в письме московскому редактору Т. Грицу, — не кажется страшной. Когда с тобой вся прелесть природы, все чудеса земли. Я уверен, например, что давно бы погиб со своими больными ногами, если бы я не жил именно здесь (да при этом безо всякого лечения живу, вдохновляясь лишь одной природой, будто пью молоко материнское)».
Василий Васильевич жил в своём троицком доме с 1932 по 1951 год. Следующие десять лет семья Каменских жила в Тбилиси и Москве. Василий Каменский умер в Москве одиннадцатого ноября 1961 года. Приведу строки из дневника сына поэта, художника Василия Каменского: «11-го я уже застал Каменского в бессознательном состоянии. Тяжёлое дыхание оборвалось. Он поднял левую руку, закрыл глаза, на губах улыбка. Отец умер. С ним ушла большая и интересная жизнь. 15-го похороны в крематории. Выступает С. Кирсанов — читает «Жонглёра». Урна с прахом поэта замурована в стене Ново-Девичьего кладбища.
